Она была молода и красива. Волнующие изгибы тела, водопад серебристых волос, слегка задумчивый взгляд, небольшая упругая грудь... Я встретил ее около горного озера, где сидел в одиночестве, слушая ветер, свистящий между скал и шепот травы. Я люблю ветер...
Она меня не заметила, хотя я и не прятался. Сняла с себя одежду, зябко передернув плечиками от ласки ветра, и нырнула. Я смотрел, как она плавает и ныряет, наслаждаясь кристально чистой водой. О да, она была красива. Но не совершенна. Это ее несовершенство слегка резало глаз, как неверно взятая нота не разрушает общей гармонии музыки, но заставляет почувствовать неудовольствие. К счастью, я знал, как это можно исправить.
Когда она вышла из воды, на берегу ее уже поджидал я. Она вздрогнула, скорее от неожиданности, чем от испуга. Я помедлил несколько секунд, давая ей время на раздумья - убежать или остаться, и тем решить свою судьбу. Она не убежала.
Я улыбнулся краем рта и сорвался с места, подмяв ее под себя. Она вскрикнула лишь тогда, когда почувствовала острие моего кинжала, царапнувшего нежную кожу под подбородком. Выступило несколько капелек крови, которые я слизнул, после чего приставил лезвие обратно. Нежно шепнул на ухо: "закричишь или шевельнешься - перережу горло". Ее глаза расширились от ужаса, но она не издала ни звука.
Ко всему прочему, она была еще и невинной. До нее у меня никогда не было девственниц, и душа моя пела от восторга, и тело ей вторило. Все закончилось довольно быстро. Когда схлынули волны экстаза, я кинжалом провел на ее теле первую линию, дав начало прекрасному узору, который раскроет ее подлинную красоту. Его линии извилисто переплетались между собой, и вскоре вся она оказалась в его сложной вязи. Последним я украсил ее лицо. Разрезы быстро наполнялись кровью, а ее дыхание, такое учащенное вначале, становилось редким и неглубоким, а широко раскрытые глаза начали заметаться смертной дымкой.
Теперь она была совершенной. Ведь Совершенство может быть только мертвым.