Поселение темных эльфов встретило гулкой, настороженной тишиной и мертвенным холодом. Казалось, стены были покрыты тонкими змейками инея, а от исполинской ладони в центре площади (вот кто бы еще сказал, что это за произведение эльфийского искусства) волнами накатывал пронизывающий холод . Я скоро заклацала зубами, озябнув и дуя на пальцы, чтобы хоть чуть-чуть согреться. И как они живут в этой вечной мерзлоте? Наверно, поэтому они и долгожители. Законсервировались, как мясо на леднике, и ничего не страшно. А вот как выйдут за пределы, в большой мир, тут-то старение и начинается.… Да нет, вряд ли дело в одном холоде. Никто же никогда не видел старушку-эльфийку, как и растолстевшую эльфийку. Какой-то у них есть еще секрет… Не пускают же они в расход стариков и чуть набравших вес, чтобы не портить имидж всей расы?? А хотя… от них всего можно ожидать. Ноги уже непроизвольно отплясывали по полу, и дробот развеселой гномьей чечётки оживлял давящую ледяную тишину. Я поймала на себе косой взгляд темного. Ну и что? Может у меня душа веселья просит?

Вернулась М., и группа непроизвольно подтянулась, приняв нечто между стойкой «смирно» и «вольно».
-Нас примут. Поднимаемся по лестнице, по сторонам не таращиться, глупых вопросов не задавать, только по делу.

Группа вразнобой затопала по широкой лестнице, на которой легко могли разминуться полдесятка ездовых драконов, наверное. А вот и они, важные эльфийские шишки. Изображают из себя каменные статуи. Ну конечно, высшая раса, все пироги… великие и мудрые. Внезапно один из великих звонко чихнул в кулак, тут же подобрался и принял подобающую величественную позу, но внутри меня уже росло хихиканье, и только грозный взгляд М. помог удержать лицо, а то быть бы аудиенции сорванной. Очередные переговоры с невыносимо высокомерной красоткой, очередная отметка на карте и группа отправляется дальше. Пункт назначения – горный хребет на границе территорий темных эльфов.

По горам, по долам… это будет второе восхождение, первое состоялось в окрестностях Гирана. И какой же, интересно добрый фей тащил на себе тяжеленный сундук со священной реликвией на вершину «самой высокой горы в Танор Каньон»? Я склонялась к другой версии – положили искомые реликвии в три сундука, забросили это хозяйство на спину голодной виверне да подстегнули ее хлыстом. Освобожденное животное обрадованно метнулось на поиски пищи, мешавший груз попыталась стряхнуть, но крепили на совесть, и только одна веревочка перетерлась. На счастье виверны, сундукам этого хватило, и упали они в совершенно случайных местах, и многие поколения путешественников теперь сбивают ноги в поисках драгоценных реликвий. Я прикинула – виверна летела наверняка из Адена, заложила круг над кладбищем, выронила самый неудобный (но самый доступный для поисков) сундук, метнулась к Гирану, взмыла свечой над горами, и второй сундук приземлился точнехонько на вершину горы. Как еще не съехал вниз? Группа лезла туда, вполголоса проклиная реликвии, Баюма, темных эльфов и заодно сундучных дел мастеров. На вершине, которую почти целиком занимал этот проклятый сундук, мог уместиться только один приключенец, и то рискуя загреметь вниз по склону под сочувствующие или злорадные вопли ожидающих своей очереди. Я вскарабкалась на вершину, непочтительно зацепившись за священный, старинный и безумно ценный сундук, нагло присела на него перевести дыхание… и у меня остановилось сердце от раскинувшегося простора! Сама не заметив как, я с ногами залезла на угловатый раритет, раскинула руки … вот лечь бы так на крылья ветра и улететь к чертовой матери куда-нибудь, где тепло, сухо и хорошо кормят!

…стань моей душою, птица, дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится, холодные фьорды миля за милей…*

Голова чуть кружилась, высота пьянила, манила взлететь… но мой полет очень быстро обернулся бы падением, а закончился бы и вовсе некрасивой помятой лепешкой где-нибудь внизу склона. Эх, почему гномы не летают…
Балансируя на вершине, я попыталась расковырять замок, потом и сбить его вовсе. Обиженный таким обращением сундук призвал защитника. Если на кладбище это был белокрылый ангел (впрочем, ангельского в нем была только внешность), то у второго сундука хранитель оказался зубастее, клыкастее и вообще покрепче. На предложение махнуть заветный ключ на последнюю бутылку «Гномской белой» он отреагировал злобным рёвом и сразу полез в драку. Ах поганец! На секунду зажмурившись, я представила себя ( «дерево, дерево, я древняя сосна, я росла на этой горе еще до всех виверн, сундуков и чудищ») накрепко вросшей в каменный, вылизанный ветрами пик и ноги сами вцепились, как будто пустив корни. Позиция абсолютно лишена маневра, но зато я не грохнусь вниз. Охранник сундука заметно приувял, встретившись со столь стремительным превращением лакомой добычи в несокрушимый монолит, и за несколько сильных ударов я загнала его обратно. Исчезая, он швырнул ключ, который я поймала, только немыслимым образом изогнувшись. Сундук протестующее скрипел, ключ опасно трещал, но все же очередной квестовый предмет занял свое место в рюкзаке.

Чем дальше, тем больше меня охватывали подозрения, что вместо задания на право прохода к условно-покойному императору мы выполняем работу для гильдии воров. А как еще назвать эту беготню по всему миру Адена в поисках сундуков, ключей и сбор запрятанных редкостей? К третьему и последнему сундуку каждый из группы имел право называться если не охотником за сокровищами, то уж почётным взломщиком – точно! Отметка на карте указывала на пустоту, и группа рассыпалась, пытаясь найти треклятый сундук. Все устали, перемазались, полазили по пояс в болоте и наконец пришло сообщение о находке! С другой стороны горного хребта, в нагромождении камней, уютно полеживала искомая деревяшка. На ласковые уговоры, пинки, ковыряние отмычками сундук не реагировал, охрану не звал и вообще изображал глухонемую жертву жуков-древоточцев. Наконец чуть выше и севернее кто-то наткнулся на труп ангела с шевроном сундучного охранника. М. бесцеременно обыскала безвременно усопшего пернатого, и он не иначе как от обиды, призвал зачем-то своего убийцу. Ну не бред? Огромный монстр сражался, как будто ему этот ключ, труп и сундук были дороже всего на свете, но наконец тяжелая секира М. доказала, ему кто тут главный устрашитель и монстр исчез, злорадно прокричав что-то вроде «Ищи, ищи!» М. снова перетрясла теряющий перья от такого непочтительного обращения ангельский труп, и наконец нашла заветный ключик! Теперь то же самое предстояло сделать каждому члену группы. Защитник трупа, он же убийца охранника, он же любитель прятать ключи неутомимо являлся каждому. Тяжелее всего пришлось профету, и только объединенные усилия группы помогли ему добить наглую болтливую тварь. Песни Младины усиливали защиту, наделяли оружие святостью (хм, откуда святость у девчонки), и вскоре окончательно замученная группа переместилась в Аден, откуда мы и начали свое путешествие.

Уже невзирая на приличия и высокомерные мины темных, мы повалились на холодный, но такой восхитительно сухой после ползания по болоту, пол и в пол-уха слушали дальнейшие наставления. Магичка снизошла до того, что обошла всех и каждому выдала кусок белой материи (наверняка бесценной и сотканной невероятным трудом элитных пауков-ткачей ее темноэльфийской родины) и задание пропитать материал кровью монстров, да не каких попало, а обитающих на седьмом этаже той башни, на вершине которой отдыхает император.
-А чего время терять? Изловим одного монстра, свяжем, вскроем ему вены, перевяжем, как пропитается – размотаем, снова порежем, снова перевяжем и всего дел!, - рациональное предложение практичного темного рыцаря плаща и кинжала вызвало оживление. Мы так надеялись быстро закончить этот до тошноты надоевший квест и наконец выспаться! Но магичка была неумолима. Монстров следовало избивать кулаками до крови, предварительно намотав на руки эту бесценную ткань. Ага, как же… слышала я о тамошних обитателях. Они само кого угодно кулаками замесят и не спросят как звали.

-Некромант нужен! Парализует и можно хоть кулаками бить, хоть ногами пинать…
-Никаких некромантов. Бесчестно измываться над парализованным беспомощным противником, пусть даже и монстром. Есть другой путь.
Размечтавшаяся отыграться на халяву за тяжелый квест группа озадаченно притихла, но дисциплина есть дисциплина, и не прозвучало ни одного « а давайте…»
-Обмотайте тканью рукояти оружия. Мы пойдем сражаться, как подобает воинам, а не трусливым гоблинам, пинающих беспомощных врагов.
-Так скользить будет!
-Не будет, ткань тонкая, намотай потуже.
-И что, так тоже окрасится? А если нет?, - а это уже Младина, не преминула вставить свое слово.
-Окрасится. Вопросы есть? Нет? Два часа на подготовку и отправляемся в башню.

…Башня Дерзости была построена императором Баюмом не то чтобы в незапамятные времена, но достаточно давно, чтобы стать легендой. Всего он достиг в земной жизни, и только одно пугало его – смерть, неумолимо приходящая к каждому обитателю этого мира. Захотел он стать бессмертным, подняться к богам. Конечно, им не понравилось такое самоуправство, но желание Баюма было выполнено – он обрел бессмертие. Но как все в этом мире, бессмертие с оговоркой, больше похожей на издёвку – император был навечно заточен на вершине выстроенной им башни. Раз в пять дней появляется он в виде каменной статуи и ждет, ждет тех, кто придет, разбудит его, освободит от оков нового тела и даст ему свободу на следующие пять дней выйти из башни хотя бы бесплотным духом. Тяжела поступь каменного императора, от шагов разбуженного Баюма содрогается башня от фундамента до открытой всем ветрам разрушенной крыши. Самонадеянные глупцы собирают рейды, чтобы победить императора, повергнуть его, отобрать у него драгоценное магическое кольцо. А на самом деле кольцо – это благодарность освобожденного Баюма за короткую пятидневную свободу… Ничто не дается без боя, по повелению богов каждый раз проходит дерзкий через смерть, чтобы обрести свободу, бесконечно умирает и бесконечно возрождается заточенным в каменную статую, и снова ждет освободителей…

Вот и зачем нужно такое бессмертие? Воистину, бойся своих желаний… они исполняются.

*Мельница, "Королевна"

Тонкая ткань скользила, никак не желая плотно наматываться на рукоять топора. Полупрозрачная, легкая, она напоминала не то паутинку, не то предутренний туман. «Лучше бы это была паутина, та хоть липнет!». М. молча протянула руку (неужели у меня все на лице написано?), я не стала упрямиться и изображать героиню и передала топор вместе со злополучным лоскутом. И-и... раз-два-три, крепкие ловкие пальцы орки сворачивают ткань в тонкий прочный шнурок, которым она сноровисто оплетает рукоять. Перекрещивает, пропускает сквозь петли, затягивает последний узел. Ёлки-моталки, ну почему я сама не додумалась сделать из этой простыни веревку?

-Примерь. Удобно?
-Спасибо! Она уже отвернулась. Проверила у остальных членов группы. Хитрый профет обмотал посох по всей длине, только разлапистый набалдашник торчал наружу. Я со злорадством наблюдала за ковыряющейся Младиной, после пары попыток она опустила руки на колени и обвела окружающих просящим взглядом.

-У меня... не получается. Вот...
-А что у тебя получается?, - М. бесцеремонно забрала у неё оружие и привела в соответствующий вид.
-Неудобно... у меня будут мозоли.
-Не выдумывай, мозоли у неё будут. У тебя скорее в другом месте натрётся. Или ты хочешь бить кулаками? Так моб не дурак, сдачи даст.
-Нет-нет, все хорошо, - светлая опустила глаза и замолчала.
-Ну что, все готовы?

Группа нестройно высказала общее мнение, что да, все готовы, но неплохо бы поесть перед выходом.
-Десять минут еще. Встречаемся на первом этаже башне, справа. Опоздавшие решают проблему с покраской самостоятельно.

Я затарилась так, что рюкзак с виду казался неподъёмным. Но гномы народ выносливый, и вскоре мы с Микки бодро топали в середине колонны. Ступеньки были неудобно-высокими, проектировались явно не под гномский рост. Темные каменные стены, покрытые странными волнистыми узорами, источали холод. Тут еще ветра нет, а что же будет на верхних этажах? Я поёжилась. Пыхтение Микки начинало раздражать.

-Слушай, ты чего?
-Да я вот... набрал с собой, перегруз. Да и хряпнули перед выходом.
-Только не говори, что ты опять нажрался с охранником!!
-Да мы культурно, по пивку...
-То-то ты такое пузо отрастил! Ну вот и похудеешь чутка, - он уныло покосился, но ничего не ответил.

До пятого этажа можно подняться без приключений, но нам нужно на седьмой. Трудно, но команда большая. Должны справиться.
-Это что, только второй?
-Второй с половиной, - мы шли как раз мимо здоровенного безголового рейд-босса, который видимо хотел приладить на место голову, да так и забыл — помнить-то уже нечем!

-Подтянитесь там, не разбредайтесь! Орка неутомимо поднимается по лестнице, под зелёной кожей упруго перекатываются мышцы. Подъём казался бесконечным, не помогали даже ускоряющие заклинания.

-А вот я еще что знаю, -Микки не может долго молчать, - если шагать и рассказывать истории, дорога кажется короче!
-Ну давай.
-Я стишок знаю. Вот слушай, - и он начал, подчеркивая ударение в каждом слове энергичным топанием по ступеням,

-Если гном бежит по кругу
И не спотыкается,
Значит моб за ним бежит
Или просто нравится!

-Фигня какая-то. Я лучше знаю...
-Так, дыхание беречь! На пятом привал, баф и дальше!
-Вот злюка!, -Микки не рискнул повторить это в полный голос.

Лестница привела на открытую площадку, и ледяной ветер высоты сразу же набросился, грозя сдуть вниз. Группа поскорее прошмыгнула за стену. Тепла не было, но ветер исчез как отсечённый.
-Идём быстро, сорк — массовый сон, не отставать. По сундукам не лазить, успеете. Время!

…И вот седьмой этаж башни. Вконец замученный сорк плюхается где стоял, на последних каплях маны делает сложное движение руками и прямо на каменном полу расцветает живой огонь. Группа рассаживается вокруг. Перекур. Отдых. Тепло-о... Младина немедленно достаёт расчёску, орка — точильный камень, профет раздаёт благословения. Рановато, есть еще время передохнуть. Неуёмный Микки звякает чем-то в рюкзаке, но быстро осекается под тяжелым взглядом орки и чинно складывает руки на коленях. Подвижные тени танцуют на холодных стенах, в золотом свете волшебного огня кожа орки казалась бронзовой.

-М., расскажи что нибудь, пока сидим?

Расслабившаяся орка открывает яркие золотисто-зелёные глаза, сейчас её взгляд отрешён, смотрит сквозь пламя.

-Рассказать? Что ж, можно... Говорят, это произошло на самом деле...

«Жили-были два брата. Вместе росли они, вместе учились, вместе получили профессию. Оба стали магами, обоим покорилась вода. Были братья неразлучны, пока не встретилась им девушка красоты неземной, эльфийская целительница. Обоим улыбалась красавица, и в сердце младшего брата проросло семя ревности — хотел он, чтобы только ему принадлежала девушка. А она была переменчива и неуловима как вода, звонко смеялась над попытками завладеть её сердцем, и задумал младший брат недоброе, чтобы не было у неё выбора. Собрались они как-то втроём на охоту, трудное место выбрали, но и награда была хороша. Обоих поддерживала девушка, но силы её были не бесконечны. И случилось так, что когда мана у целительницы почти подошла к концу, беззвучно появился за спиной у младшего белокрылый, в котором от ангельского осталась только внешность, и наслал проклятие. Рванулся старший, заслонил собой брата... и застыл в параличе. Девушка подала одну руку младшему, протянула вторую старшему — но младший брат схватил её за обе руки, и исчезли они в ослепительной вспышке. Бросил младший брат старшего на смерть, и хотел уже обнять свою красавицу — но оттолкнула она его, злыми словами прокляла и ушла в храм замаливать грех невольный. Осознал младший, что в ослеплении страстью брата погубил, примчался на то место — никого там уже не было, только валялся на каменном полу меч его. Хотел подобрать — но выступил из стены силуэт тёмный, размытый, протянул к нему руки, и с ужасом узнал младший в призраке черты брата... С тех пор бродит по Башне Дерзости призрак мага, ищет брата своего. Жестоко карает убийц, наказывает подлецов, но может и помочь, если чистая душа у попавшего в беду. И будет он искать мести, пока стоит этот мир».

Неподвижную тишину прервало потрескивание волшебного огонька.
-Мана кончается. Согрелись?
-Спасибо!

Огонёк замерцал на полу, тени заметались по стенам, и темнота потянулась ближе, стараясь накрыть собой крохотный оазис тепла и света. Внезапно со стороны подъёма раздались невнятные возгласы, шум. С грохотом что-то покатилось по ступенькам. М. быстро подхватилась с пола, отпрыгнула в сторону и исчезла в темноте. Сорк резко погасил огонёк, и ослеплённая темнотой группа рассредоточилась. Я шарахнулась за угол, одновременно пытаясь высмотреть, что там такое происходит, и тут совсем рядом раздался басовитое теньканье, оглушительно взвизгнула Младина, ослепительно полыхнуло расширяющееся огненное кольцо вокруг сорка, матерно заорал перепуганный Микки...

-Свет!!, - вновь вспыхивает пламя, уже не золотое, а бледно-голубоватое. Обалдевшая группа собирается вместе. М. хищно поводит алебардой.
-Что... что это было?
-Что-что, нуб в пальто!

Раздаются неуверенные, шаркающие шаги, сдавленный хрип — М. мягким прыжком вновь исчезает за поворотом.

-Призрак!!! ааа!!!
-...! …! Вашу …!

На границе освещённого пространства возникает пошатывающаяся невысокая фигура. Не успеваю я обрадоваться («Лив!»), как он мягко падает ничком и становится видно наполовину обломанную сверкающую стрелу, торчащую из спины.